ЮАР

Эта страница посвящена моим путешествиям в ЮАР

Самый главный секрет авиакомпании Luftgansa – в том, что она комплектует экипажи стюардов и стюардесс по какому-то одному признаку. В одним из перелетов – а в Кейптаун нам пришлось добираться из Москвы через Франкфурт – экипаж был сформирован по принципу «сухая селедка, суше, еще суше». Поджатые губы, укоризненный взгляд, если ты вдруг нарушил некое неписанное правило приличия (не дай Бог нарушить писанное! Съедят, хладнокровно посверкивая рыбьими глазами), немое, но почти физическое возмущение в ответ на случайно нажатую кнопку вызова стюардессы. Брр.

На обратном пути (перелет Кейптаун-Франкфурт) экипаж стюардов был еще более монолитным. Потому что все стюарды были по рождению пола мужского, но не вполне традиционной сексуальной ориентации. В рамках маленького, но очень друг к другу расположенного экипажа стюардов ориентация была, понятное дело, традиционной. Для них традиционной.

Вклинившаяся же в наше полетное расписание на одном этапе (Франкфурт-Кейптаун) команда стюардов South African Airlines отличалась многообразием цветов кожи, причесок и габаритов. Как и вся страна, куда мы в несколько растрепанном после 15-часового перелета состоянии выгрузились ранним утром: страна, разноцветная во всех отношениях.

Разноцветное население. Бело–черный стереотип, неизвестно под каким влиянием сформировавшийся у меня в России относительно ЮАР, сгинул при первом взгляде на этих людей. Белые, смуглые, кто с точеным арабским профилем, а кто с азиатской раскосинкой, желтоватые и ярко-желтые, охряные всех степеней насыщенности, шоколадные разной доли присутствия молока и, наконец, угольно, почти до фиолетового черные.

Это немудрено. Коренные обитатели мест, где построили Кейптаун – бушмены, складом лица более походящие на австралийских аборигенов, чем на обитателей Африки. Цвет кожи их – абрикосово-желтый, да еще и кожа сама морщинистая, как сушеный абрикос. Буры и ненавистные им некогда англофоны завезли в ЮАР кучу слуг и рабов из Индии, Китая и Малайзии. Масса жителей экваториальной Африки волей или неволей перебиралась на юг. Англофоны – идеологически присоединившиеся к англичанам жители Южной Европы тоже внесли свою лепту в разнообразие цветов кожи местного населения. И это население все дружно размножалось, в том числе смешивало кровь, зачастую не обращая внимания ни на кровавый режим апартеида, ни на осуждение соотечественников.

Разноцветная страна. Постоянно и с удовольствием просматривая крайне симпатичные мне телеканалы типа Travel Channel, Animal Planet, Nat geo или многочисленные Discovery, была уверена в том, что океан на телекартинке подкрашивают. Высокотехнологичными способами. Совершенно нет. В Южной Африке океан – ослепительно ярко-бирюзовый.

Вернее, так: невероятно бирюзов Индийский океан. Атлантика сдержаннее, чуть коричневее. Это если смотреть сверху. Например, с мыса Доброй Надежды. На берегу и под солнцем, особенно при сильном ветре, и Атлантика упоительно цветная.

Не менее ослепительно солнце, небо, здания, деревья в ярко-фиолетовом или красном цвету.

Деревья здесь все привозные. Иногда растущие одни из других, иногда просто очень старые.

Местная растительность – рассказывали мне – это буш. То есть трава и кустарник. Где-то он повыше, где-то пониже ростом и щедро разбавлен камнями. Но деревья там по своей воле не росли.

Деревья завозили из Австралии и экваториальной Африки. Те самые буры, которые пару веков рьяно обустраивали окрестности. Строили университет, сегодня (как и всегда, вероятно) щедро оплетенный плющом.